English Globe understanding the world

Open menu
Главная >> Литература >> Стихи на английском >> Сонеты Шекспира в переводе Маршака >> Сонеты Шекспира в переводе Маршака 101-110

Сонеты Шекспира в переводе Маршака 101-110

101 


О ветреная муза, отчего, 
Отвергнув правду в блеске красоты, 
Ты не рисуешь друга моего, 
Чьей доблестью прославлена и ты? 

Но, может быть, ты скажешь мне в ответ, 
Что красоту не надо украшать, 
Что правде придавать не надо цвет 
И лучшее не стоит улучшать. 

Да, совершенству не нужна хвала, 
Но ты ни слов, ни красок не жалей, 
Чтоб в славе красота пережила 
Свой золотом покрытый мавзолей. 

Нетронутым - таким, как в наши дни, 
Прекрасный образ миру сохрани! 


102 


Люблю, - но реже говорю об этом, 
Люблю нежней, - но не для многих глаз. 
Торгует чувством тот, что перед светом 
Всю душу выставляет напоказ. 

Тебя встречал я песней, как приветом, 
Когда любовь нова была для нас. 
Так соловей гремит в полночный час 
Весной, но флейту забывает летом. 

Ночь не лишится прелести своей, 
Когда его умолкнут излиянья. 
Но музыка, звуча со всех ветвей, 
Обычной став, теряет обаянье. 

И я умолк подобно соловью: 
Свое пропел и больше не пою. 


103 


У бедной музы красок больше нет, 
А что за слава открывалась ей! 
Но, видно, лучше голый мой сюжет 
Без добавленья похвалы моей. 

Вот почему писать я перестал. 
Но сам взгляни в зеркальное стекло 
И убедись, что выше всех похвал 
Стеклом отображенное чело. 

Все то,. что отразила эта гладь, 
Не передаст палитра иль резец. 
Зачем же нам, пытаясь передать, 
Столь совершенный портить образец? 

И мы напрасно спорить не хотим 
С природой или зеркалом твоим. 


104 


Ты не меняешься с теченьем лет. 
Такой же ты была, когда впервые 
Тебя я встретил. Три зимы седые 
Трех пышных лет запорошили след. 

Три нежные весны сменили цвет 
На сочный плод и листья огневые, 
И трижды лес был осенью раздет... 
А над тобой не властвуют стихии. 

На циферблате, указав нам час, 
Покинув цифру, стрелка золотая 
Чуть движется невидимо для глаз, 
Так на тебе я лет не замечаю. 

И если уж закат необходим, - 
Он был перед рождением твоим! 


105 


Язычником меня ты не зови, 
Не называй кумиром божество. 
Пою я гимны, полные любви, 
Ему, о нем и только для него. 

Его любовь нежнее с каждым днем, 
И, постоянству посвящая стих, 
Я поневоле говорю о нем, 
Не зная тем и замыслов других. 

"Прекрасный, верный, добрый" - вот слова, 
Что я твержу на множество ладов. 
В них три определенья божества, 
Но сколько сочетаний этих слов! 

Добро, краса и верность жили врозь, 
Но это все в тебе одном слилось. 


106 


Когда читаю в свитке мертвых лет 
О пламенных устах, давно безгласных, 
О красоте, слагающей куплет 
Во славу дам и рыцарей прекрасных, 

Столетьями хранимые черты - 
Глаза, улыбка, волосы и брови - 
Мне говорят, что только в древнем слове 
Могла всецело отразиться ты. 

В любой строке к своей прекрасной даме 
Поэт мечтал тебя предугадать, 
Но всю тебя не мог он передать, 
Впиваясь в даль влюбленными глазами. 

А нам, кому ты наконец близка, - 
Где голос взять, чтобы звучал века? 


107 


Ни собственный мой страх, ни вещий взор 
Вселенной всей, глядящий вдаль прилежно, 
Не знают, до каких дана мне пор 
Любовь, чья смерть казалась неизбежной. 

Свое затменье смертная луна 
Пережила назло пророкам лживым. 
Надежда вновь на трон возведена, 
И долгий мир сулит расцвет оливам. 

Разлукой смерть не угрожает нам. 
Пусть я умру, но я в стихах воскресну. 
Слепая смерть грозит лишь племенам, 
Еще не просветленным, бессловесным. 

В моих стихах и ты переживешь 
Венцы тиранов и гербы вельмож. 


108 


Что может мозг бумаге передать, 
Чтоб новое к твоим хвалам прибавить? 
Что мне припомнить, что мне рассказать, 
Чтобы твои достоинства прославить? 

Нет ничего, мой друг. Но свой привет, 
Как старую молитву - слово в слово, - 
Я повторяю. Новизны в нем нет, 
Но он звучит торжественно и ново. 

Бессмертная любовь, рождаясь вновь, 
Нам неизбежно кажется другою. 
Морщин не знает вечная любовь 
И старость делает своим слугою. 

И там ее рожденье, где молва 
И время говорят: любовь мертва. 


109 


Меня неверным другом не зови. 
Как мог я изменить иль измениться? 
Моя душа, душа моей любви, 
В твоей груди, как мой залог, хранится. 

Ты - мой приют, дарованный судьбой. 
Я уходил и приходил обратно 
Таким, как был, и приносил с собой 
Живую воду, что смывает пятна. 

Пускай грехи мою сжигают кровь, 
Но не дошел я до последней грани, 
Чтоб из скитаний не вернуться вновь 
К тебе, источник всех благодеяний. 

Что без тебя просторный этот свет? 
Ты в нем одна. Другого счастья нет. 


110 


Да, это правда: где я ни бывал, 
Пред кем шута ни корчил площадного, 
Как дешево богатство продавал 
И оскорблял любовь любовью новой! 

Да, это правда: правде не в упор 
В глаза смотрел я, а куда-то мимо, 
Но юность вновь нашел мои беглый взор, 
Блуждая, он признал тебя любимой. 

Все кончено, и я не буду вновь 
Искать того, что обостряет страсти, 
Любовью новой проверять любовь. 
Ты - божество, и весь в твоей я власти. 

Вблизи небес ты мне приют найди 
На этой чистой, любящей груди.